Ты бежишь, словно зверь, по обочинам ищешь следы – Ускользающий звук, угасающий свет горизонта иного. Над тобой острый меч ожидания близкой беды. Разливается мрак, расползается страх, зверь без пищи и крова. Драгоценную боль ты не в силах отдать Никому, ни за что, никогда.
Атлантида на твоих глазах погибнет. Неизбежно гнев небес её достигнет. Ты последний через тысячу столетий В окровавленном рассвете Зверем странным Лижешь раны.
Слушай плач умирающих чёрных далёких планет. Этот голос твой брат, этот холод твой враг, отражение бездны. Под осенним дождём потеряется огненный след, А страданья души никому не видны, никому не известны. Оборвётся непрочная, тонкая нить, И нельзя ничего изменить.
Атлантида на твоих глазах погибнет. Неизбежно гнев небес её достигнет. Ты последний через тысячу столетий В окровавленном рассвете Зверем странным Лижешь раны.
НЕРЕАЛЬНЫЙ МИР (БЛЮЗ)
На страницах нечитанных книг Спят, как птицы на ветках, истины. В этом городе есть магнит, Что зовёт меня так неистово. Рассыпаясь, шепчу “привет”, Остро чувствую одиночество. И в окне не погаснет свет, Потому что ему так хочется.
Наш нереальный мир Слишком красив и мил. Ты и я, бог мой, кто придумал этот бред? Невозможное утро под солнцем, которого нет.
Мне бессонница тихо поёт, Посылая вновь озарение. Ты показывай путь вперёд, Неизвестное направление. Будет грустно и тяжело, Как в игре, подчиняться правилам. Только возле огня тепло, А в огне ничего не оставит нам
Наш нереальный мир... Слишком красив и мил. Ты и я, бог мой, кто придумал этот бред. Невозможное утро под солнцем, которого нет. Нам нужно разучиться ждать, Ведь лучше не уметь мечтать. Глубоко – прости! – спрячем взгляды между строк. Это чувство вины запирает все сны на замок.
Наш нереальный мир Слишком прекрасен и дьявольски мил. Ты и я, бог мой, кто придумал этот бред? Невозможное утро под солнцем, которого нет. Невозможная жизнь под солнцем, которого нет.
КОМА
Твое отраженье в разбитом зеркале мрачной Невы, И корабли в агонии зимней тоски по Гольфстриму. Шаги замирают, когда все надежды напрасно-мертвы, Но без тебя дышать, не дышать – одинаково невыносимо.
Мне полёты в обрыв не понаслышке знакомы, Мне не жалко, не страшно расходиться по шву. Не могу, не хочу выходить из ласковой комы, Я пока ещё в списках живых, но уже не живу.
Пытаюсь вырезать клочья ещё не рождённых стихов, Надрыв – как исход по мокрой листве обнажённого сада. Нет смысла просвета искать в пелене кучевых облаков, Но кто мне подскажет, как надо? А может, не надо…
Мне полёты в обрыв не понаслышке знакомы, Мне не жалко, не страшно расходиться по шву. Не могу, не хочу выходить из ласковой комы, Я пока ещё в списках живых, но уже не живу.
Залей водой акварель, я тебе покажу, как это просто, Как фото погасших отвергнутых звёзд моего небосклона. Такая чудесная гибель с глазами реки и высокого роста, Ты - проклятый ангел, сошедший под питерский дождь с обгоревшей иконы.
Мне полёты в обрыв не понаслышке знакомы, Мне не жалко, не страшно расходиться по шву. Не могу, не хочу выходить из ласковой комы, Я пока ещё в списках живых, но уже не живу…
27 ноября 2005
СНАЙПЕР
Когда по венам течёт вода вместо крови, И режет свет глаза, как острая бритва, Ты знаешь этому имя, Ты знаешь, что это такое – Ты медленно и неизбежно становишься рыбой. А ты хотела бы быть русалкой С большим человеческим сердцем, Которое может любить. Но ты станешь рыбой С солёной водой вместо крови.
Закрой глаза и представь, что острые когти Ты прячешь в пальцах под шелковистой шёрсткой. Ты помнишь, как это делать, Ты знаешь, как это просто – Ты медленно и неизбежно становишься кошкой. А ты хотела бы быть пантерой, Непримиримой и дикой. Тебе так нужна свобода! Но ты станешь кошкой, Гуляющей на поводке.
Когда ты видишь его на своей остановке, Ты хочешь с ним поехать тем же маршрутом. Но он тебя не заметит, И вновь разгорится пламя – Ты знаешь, что через минуту станешь убийцей. А руки обнимут винтовку С оптическим точным прицелом, Которая бьёт наповал. Не надо лукавить – Ты с колыбели снайпер. А вовсе не кошка, И точно не рыба, И не пантера, И не русалка. ТЫ – СНАЙПЕР.
АЛЬДЕБАРАН Посвящается Светлане Сургановой
Океан алый над головой Расцветёт и заговорит со мной. На земле больше нет сказок с хорошим концом, Чтобы их прочитать и поверить в то, что они - не сон. В никуда, все дороги ведут в никуда. Пустота, оглянитесь, вокруг пустота. Без конца, я куда-то бегу без конца В океан за звездой Альдебаран.
Ведь я вырванный кем-то лист Выброшенный из Книги о жизни. Дождь смоет всю боль, Слёз терпкую соль. Как сложно играть последнюю в жизни роль...
Океан не устаёт гореть, На стене нарисована чья-то смерть. До конца выкрути звук, услышишь лишь белый хрип - Это парусник встретил мель, и капитан погиб. На асфальт, падаю на асфальт, Заблудившись в чужих мирах, Отсаюсь лежать. Я всего лишь боролась, не замечая ран, За свободу моей звезды Альдебаран.
Ведь я вырванный кем-то лист Выброшенный из Книги о жизни. Дождь смоет всю боль, Слёз терпкую соль. Как сложно играть последнюю в жизни роль...
Микро-поэма "Два лика Единого Целого"
Состоит из двух стихотворений, второе из которых стало романсом "Прощание"
ЧАСТЬ 1. ПОЧТИ ЛЮБОВЬ
Океаны безумной нежности Затопили меня до края. Я парить в голубой безбрежности Буду, радуясь и умирая. Нарисуй на воде дельфинами Утомлённые солнцем дали. Невозможно мы стали едиными, Неразрывно близки мы стали. Каждый шаг отрицает прошлое, Каждый взгляд, словно гвоздь в запястье. И, наградой за всё хорошее, Дымно-звёздное в искрах счастье. Миг разлуки сияет в вечности, Под иконами свечи плавятся. Уравнение нашей встречности Так шифровано, что не справиться. Так закрыто, что заклинани е Повторив наобум, не зная, Я пытаюсь стереть прощание, Заодно и разум стирая. Говорю с метелью предутренней О тебе, называя имя, Мы одною душой станем внутренне, Позабыв, как были чужими. Уберечь лебедицей белою, Чтобы злые пугались силы – Что смогу, для тебя я сделаю, Робкий шёпот скрывая: “Милый”… Обнажённое сердце ранами Устилает тропу крутую, Ворожу снегами-туманами, Не дышу, не грущу – тоскую. Нет названия, есть желание, Телефон потерял дар речи. Это чувство тревожно-раннее, Предвкушение скорой встречи. Мне бы в башню острожной крепости, Без хрустальной воды и света, Что мне в этой смешной нелепости? Никому не найти ответа… Не нужна мне ни гладь безбрежности, Ни морозная тишь родная. Дай же мне в бесконечной нежности Познавать любовь, умирая.
21.11.2005
ЧАСТЬ 2. ПОЧТИ СМЕРТЬ (РОМАНС “ПРОЩАНИЕ”)
Горечь поблёкших трав и пыль, Воздух острее стали. Тяжесть утрат и суровая быль Сердце моё распяли. Странно и страшно под солнцем лежать, Медленно распадаясь. Время течёт равнодушно вспять, Крыльями лба касаясь. Высохло море, осталась боль, Небо в себя вобрало. Режу ненужную всем любовь, Чтобы её не стало. Тёмная кровь, как смола, густа, В землю уйдёт свободно. С чистого мне не начать листа, Таю бесповоротно. Нечего больше желать, увы, Тихо вокруг и пусто. Словно дыхание горькой травы Прочь улетает чувство. Нет ни огня, ни тепла свечи, Сломлена вера ложью. Просто иди на юг и молчи – В солнце по бездорожью. Не забирая меня с собой, И не жалея долго. Мне остаётся последний бой Честью святого долга. Нежность моя и печаль моя, Крест, озарённый светом. Я продолжаю любить тебя, Только забудь об этом…